Категория: Эксклюзив

Что бы вы сделали, если бы вам предложили заплатить за то, что вы позволяете кому-то другому решать, что вы будете есть на завтрак?

Волна новых стартапов уже сегодня делает ставки на озадачивающее будущее. Многие компании хотят предоставить интернет-авторитетам и создателям онлайн-контента — ютуберам, инстаграмерам, звездам TikTok и другим возможность монетизировать каждое повседневное решение.

Подписчики уже сегодня платят за то, чтобы получить голоса, которые затем они могут отдать, чтобы решать все: начиная с того, с кем будет встречаться блогер, до еды, которую он будет есть на ужин, и какого домашнего животного он купит. Так и решается вопрос, какие аспекты жизни будут выставлены на аукцион.

Тейлор Лоренц, репортер в New York Times, писал об этом явлении:

«Одна [компания] приходит в форме NewNew, стартапа в Лос-Анджелесе, который описывает свой продукт как создание «человеческого фондового рынка». В приложении подписчики платят за голосование в опросах, чтобы контролировать некоторые повседневные решения звезды или блогера.

Кортн Смит, основатель и главный исполнительный директор NewNew, сказал, что компания «похожа на фондовый рынок» тем, что «вы можете купить акции, которые, по сути, являются голосами, контролирующими определенные сферы жизни человека».

«Мы строим экономику внимания, где вы покупаете моменты в жизни других людей, и мы делаем еще один шаг вперед, позволяя людям контролировать эти моменты», — сказал он.

Это зловещее нововведение похоже на эпизод из сериала про будущее человечества «Черное зеркало». Как же должны реагировать мы — христиане на эти популярные волны обсуждения и контролирования?

Влияние на привлекательность и стресс

Один недавний опрос показал, что все больше детей хотят быть влиятельными блогерами, чем успешными врачами, музыкантами, художниками и представителями других профессий, которые традиционно привлекали внимание детей.

Молодые люди видят своего любимого блогера и думают: «Ты хочешь сказать, что я могу играть в видеоигры на камеру весь день и зарабатывать миллионы долларов? Запишите меня скорее!» «Быть самим собой» для миллионов поклонников и получать миллионы долларов звучит как сбывшаяся мечта. Но это может легко превратиться в кошмар.

Профессиональные создатели контента, такие как ютуберы или стримеры Twitch, регулярно выгорают, делая длительные перерывы в создании контента или вообще уходя в другую отрасль. Проблемы психического здоровья, такие как тревога и депрессия, поражают даже самых популярных онлайн-инфлюенсеров.

Часть давления заключается в том, что вы всегда находитесь перед аудиторией и верите, что каждая часть жизни должна быть наполнены каким-то содержанием.

По мере того, как новые технологии позволяют блогерам монетизировать каждый аспект своей жизни и личности, давление будет только усиливаться. И искушения этого дивного нового мира поражают не только самых успешных инфлюенсеров; они будут искушениями для всех нас.

Теперь мы все исполнители

Сегодня наша жизнь все чаще проходит на публике. Если вы когда-нибудь ловили себя на том, что задаетесь вопросом, сколько лайков получила ваша фотография или почувствовали волнение при появлении точки уведомления в углу одного из ваших приложений, вы перешли в режим производительности. Фундаментальное уравнение почти каждой платформы социальных сетей таково: публикуйте контент и получайте вознаграждение в виде уведомлений. Это довольно примитивный эксперимент по модификации поведения.

Этот обмен уведомлениями для контента означает, что, если вы работаете лучше — более интересный контент, более привлекательные фотографии, более привлекательные видео — вы получаете больше уведомлений и внимания. Это неуловимое, но вездесущее желание выступать для уведомлений искушает нас превратить каждую частичку нашей жизни в публичный контент.

Очень малое становится запретным и личным, особенно когда вы подчеркиваете эффективность своей личной жизни. Мы снимаем, как наши дети делают забавные, милые вещи, и выкладываем их на Facebook. Мы покупаем новую настенную живопись или фиговое растение для нашей гостиной в основном для будущей фотографии в Instagram. Мы идем в модный ресторан или кофейню, уже думая о будущей фотографии и подписи, которую мы опубликуем об этом опыте. Мы читаем статью или книгу через призму цитат в твиттере. Отпуск становится не столько частным бегством для нашего удовольствия, сколько публичным выражением для наших подписчиков.

Вызывающие привыкание уведомления, которые мы получаем, заставляют чувствовать себя достойными этого.

Что мы теряем

Когда мы начинаем видеть каждый аспект нашей жизни через призму контента для общественного потребления и одобрения, мы отказываемся от большего, чем можем себе представить. Мы теряем близость, подлинность, и представление о присущем человеческому опыту достоинстве и ценности жизни в автономном режиме. Наше понимание ценности начинает искажаться в образ Instagram, а не в образ Бога.

Для христиан, стремящихся поддерживать мудрое, прославляющее Бога свидетельство на публике (Кол. 4:5-6; 1 Пет. 2:12), есть несколько вопросов, которые следует задать об этом новом мире:

Что происходит, когда ваша вера, и все способы, которыми она должна формировать ваш выбор, убеждения, речь и жизнь — плохо продаются на «человеческом фондовом рынке» социальных сетей?

Если мы начнем принимать решения, основываясь на паттернах обратной связи в социальных сетях («Такие вещи привлекают симпатии, а такие — нет»), не потеряем ли мы контроль над своей жизнью, мнениями и убеждениями?

Действительно ли мы хотим, чтобы безликие массы «последователей» определяли наш выбор в жизни, в отличие от наших реальных, близких сообществ (семья, друзья, церковь), которые вкладываются в наш духовный рост, а не просто в наше забавное поведение и «содержание»?

Когда вы оглянетесь на свою жизнь через 10 или 20 лет, будете ли вы гордиться всем, что вы сказали и сделали в Интернете? Или вы пожалеете о том, что многое из того, что должно было храниться в тайне, теперь навсегда доступно в цифровых архивах?

Как экономика внимания, которая придает денежную ценность ежедневным решениям, меняет понимание ценности нашего времени? Потеряем ли мы интерес к таким вещам, как отдых и тишина, потому что такие частные моменты имеют низкий социальный капитал?

Обмен контента на уведомления может показаться дешевым способом завоевать друзей, повлиять на людей и заработать больше денег (как это делают стартапы вроде NewNew). Но такая жизнь отдает нас в рабство требованиям толпы и непостоянным прихотям рынка, когда единственный человек, которому мы должны поклоняться — это Христос.

Спокойная и верная жизнь (1 Фес. 4:11-12), не испорченная соблазнительными сценами, и освобожденная от тюрьмы постоянной потребности в аплодисментах — это более богатая жизнь, чем жизнь даже самого влиятельного блогера в Instagram.

Автор статьи — Крис Мартин, редактор контент-маркетинга в Moody Publishers и консультант по социальным сетям, маркетингу и коммуникациям.

Источник 

Общественное служение Иисуса было в основном сосредоточено на служении Его собратьям-евреям. Но снова и снова Он восхваляет в Писании веру тех, кто не принадлежит к еврейской пастве. Он восхваляет веру римского сотника (Мф. 8:5-13) и сирофиникийки (Мф. 15:21-28). Когда Он исцеляет 10 прокаженных, единственный, кто возвращается, чтобы поблагодарить Его, — это самарянин, веру которого Иисус хвалит (Луки 17:11-19). И после своего воскресения Иисус провозглашает: «Дана мне всякая власть на небе и на земле» и говорит своим последователям: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам» (Мф. 28:18-20).

Иисус был тем, через Кого все было сотворено (Иоанна 1:3). Он создал каждый этнос, и Он призывает к себе людей из каждого племени, языка и нации. Столетия колониализма заставили многих людей думать, что первые чернокожие христиане появились, когда европейские миссионеры отправились в Африку. Но если мы обратимся к Библии, то обнаружим, что первые люди темнокожего этноса пришли ко Христу в Первый день церкви.

Первые темнокожие христиане

Когда Дух изливался в Пятидесятницу, апостолы проповедовали людям «из всех народов под небом», в том числе из современных Ирана, Ирака, Турции, Египта и Ливии (Деяния 2:5-11). Три тысячи человек пришли ко Христу. Это день рождения церкви. В этот день жители Ближнего Востока, африканцы и европейцы начали вместе поклоняться Иисусу.

Эти первые христиане посвятили себя учению апостолов, общению, преломлению хлеба и молитве. Они продавали свое имущество и делились деньгами со всеми, кто в них нуждался. Они вместе поклонялись и вместе ели в домах друг друга (Деяния 2:42-47). Это было не просто собрание в одной и той же церкви по воскресеньям. Это была совместная жизнь. Но Библия не просто сканирует многонациональную толпу, она также увеличивает масштаб и ценность отдельных лиц.

В Деяниях 8 главе, ангел Господень посылает Филиппа к высокообразованному эфиопу, который сидит в своей колеснице и читает Послание от Исаии 53 главу. Этот отрывок ниспровергает все современные стереотипы. В представлениях, которые пытались оправдать рабство и сегрегацию в Америке, темнокожие люди неоднократно изображались как морально, духовно и интеллектуально неполноценные. Но этот рассказ о первом известном темнокожем христианине насаживает эти идеи на вертел.

В мире, где мало кто был грамотным, этот человек читает Слово Божье. Столь же смиренный, сколь и ученый, эфиоп охотно приветствует Филиппа. Начиная с описания страдающего раба в Исаии 53, Филипп сообщает ему «благую весть об Иисусе» (Деяния 8:35). Как только они находят воду, этот человек просит креститься (Деяния 8:36). Его энтузиазм соскакивает со страницы.

Лука рассказывает три детали об эфиопе, в дополнение к его этнической принадлежности. Во-первых, Лука говорит нам, что он был евнухом. Во-вторых, он был придворным чиновником Кандики, царицы Эфиопов, ответственным за все ее сокровища. В-третьих, что он пришел в Иерусалим для поклонения Иисусу (Деяния 8:27).

Этот человек был одновременно и власть имеющим, и маргиналом. Он пользовался большим авторитетом и доверием. Но он также был евнухом, который был кастрирован в детстве и, вероятно, был техническим рабом. Он уже поклонялся Богу, но еще не встретил Иисуса.

Если мы прочитаем Исаию 53 главу в правильном контексте, то обнаружим, что это идеальная точка входа для этого человека. Мы видим страдающего раба Божьего, пронзенного за наши прегрешения, презираемого и отвергаемого людьми, достигающего победы через боль. И далее в пророчестве Исайи, мы видим конкретные обещания иностранцам и евнухам, которые верят в Господа.

В Деяниях 8 главе мы видим не просто одного темнокожего христианина, чья жизнь так много значила для Бога, что ангел послал апостола помочь ему в изучении Библии. Мы также видим преемственность между Ветхим Заветом и Новым, поскольку Божьи обетования иностранцам, которые доверяют Ему, воплощены во плоти. Мы видим надежду для тех, чьи тела были осквернены, и для тех, кто не может иметь детей. И мы видим темнокожего человека, идущего своим путем, радующегося, потому что у него была новая жизнь в Иисусе Христе (Деяния 8:39).

Многонациональное сердцебиение Нового Завета

По мере развития истории новорожденной церкви мы слышим биение ее многонационального сердца. Церковь расцветает от своих еврейских корней и включает в себя все больше и больше разных национальностей. Последователи Иисуса впервые были названы христианами в Антиохии, развалины которой лежат в Турции (Деяния 11:26).

Поскольку мы все жители разных земель, нам труднее осознать, как расовые и этнические стены разрушаются евангельским посланием. Но именно это и происходит. Павел писал первым христианам в Турции: «Здесь нет грека и иудея, обрезанного и необрезанного, варвара, скифа, раба, свободного; но Христос есть все и во всем» (Кол. 3:11).

Разделение между евреями и не евреями глубоко укоренилось в еврейском сознании, и Павел говорит о нем двояко: еврей против грека и обрезанный против необрезанного. Он также разрушает разделение на рабов в культуре, которая считала рабство нормальным и в которой, по крайней мере, один человек из трех был порабощен.

В отличие от рабства в Америке, рабство первого века в значительной степени не было расовым, поэтому это не было комментарием к этнической принадлежности. Но Павел также говорит о расовых и культурных различиях, когда упоминает варваров и скифов. Эти термины для нас почти ничего не значат. В новостях мы не слышим о варварских переселенцах или скифских беженцах.

Но сегодня, обращаясь ко всему миру, Павел мог бы сказать о церкви: «Здесь нет ни темнокожих, ни белых, ни азиатов, ни латиноамериканцев, ни богатых, ни бедных, ни иммигрантов, ни уроженцев, но Христос есть все и во всем».

Любовь через расовые различия — это не просто современный, прогрессивный идеал. Все началось с библейского идеала. Межрасовая любовь — это часть нашего наследия во Христе. Когда мы отказываемся от общения, из-за расовых и культурных различий, мы разрываем прекрасное тело Иисуса на части.

Автор статьи — Ребекка Маклафлин, доктор философии в Кембриджском университете и теолог в Лондонской семинарии Оук-Хилл. Постоянный автор Евангелической коалиции и автор книги «Противостояние христианству: 12 трудных вопросов для крупнейшей религии мира» (Crossway, 2019).

Источник 

Фото 

Духовные опасности земного успеха

Некоторые из самых темных, и самых непреодолимых искушений приходят вслед за благословением. Когда мы наслаждаемся каким-то обеспечением, прорывом или триумфом, будь то в жизни, работе или служении, наша духовная защита часто ослабевает. Мы можем начать пренебрегать дисциплинами и отношениями, которые держали нас рядом с Иисусом.

Страдание, по сравнению с этим, часто производит  противоположный эффект. Страдание одновременно поднимает нашу защиту (бдительность) и ставит нас на колени (смирение), лишает уверенности в себе и блеска земных удовольствий, оно часто делает духовную и вечную реальность более яркой и осязаемой, откладывая неотложность земной жизни.

Но благословение, по иронии судьбы, может притупить наши духовные чувства и истощить наши решения. Могущественные люди попадают в эту ловушку, даже если обратиться к истории Писания. Царь Давид, например, победил десятки тысяч врагов сердцем, подобным Божьему, только затем, чтобы рухнуть перед чужой женой, наслаждаясь комфортом и добычей своих побед. Невзгоды и уязвимость пещер вытягивали из него лучшее, в то время как роскошь его дворца обнажала худшее.

Падение другого царя, однако, представляет уникальную просветляющую (и предостерегающую) картину неудачи в разгар благословения.

Иллюзия силы

Даниил в 4 главе пишет о том, что наши духовные тревоги должны звучать громко: «Я, Навуходоносор, спокоен был в доме моем и благоденствовал в чертогах моих» (Даниил 4:1). Навуходоносор сам был свидетелем того, как Бог спас трех человек из бушующей печи, заставив гордого царя смириться (Даниил 3:28-29). Такой опыт должен был бы вызвать непреходящий трепет и бдительность против его прежнего высокомерия, но вместо этого мы видим, что король расслабляется в самодовольстве, позволяя роскоши своего королевства питать и ублажать его гордость. Поэтому Бог пытается разбудить его душу сном (Даниил 4:5).

Ни маг, ни астролог не могли понять смысла этого страшного сна — гигантского, прекрасного и плодоносного дерева, внезапно срубленного. Итак, Навуходоносор призывает Даниила, который прежде истолковывал его сны (Даниил 2:30). Этот новый сон слишком тревожен даже для Даниила (Даниил 4:19). Он предупреждает царя: «это — ты, царь, возвеличившийся и укрепившийся, и величие твое возросло и достигло до небес, и власть твоя — до краев земли. А что царь видел Бодрствующего и Святого, сходящего с небес, Который сказал: «срубите дерево и истребите его, только главный корень его оставьте в земле, и пусть он в узах железных и медных среди полевой травы орошается росою небесною, и с полевыми зверями пусть будет часть его, доколе не пройдут над ним семь времен» — (Даниил 4:19-20).

Навуходоносор был щедро благословлен, обладая богатством и властью, превосходящими в то время все в мире, и все же благословение стало для него проклятием. «Посему, царь, да будет благоугоден тебе совет мой: искупи грехи твои правдою и беззакония твои милосердием к бедным; вот чем может продлиться мир твой» — (Даниил 4:24).

Царь Навуходоносор уже дважды смирился и признался Даниилу: «Истинно, Бог твой есть Бог богов и Господь царей» (Даниил 2: 47). Со всем тем, что он теперь знал и видел, расслабившись в своем доме, как он отреагирует на это новое и более суровое предупреждение? Несколько месяцев спустя, прогуливаясь по крыше своего дворца, он удивлялся самому себе

«По прошествии двенадцати месяцев, расхаживая по царским чертогам в Вавилоне, царь сказал: это ли не величественный Вавилон, который построил я в дом царства силою моего могущества и в славу моего величия!» — (Даниил 4:26-27).

Разве это не великий Вавилон, который я построил …

Уверенность в себе получает благословение Божье как доказательство нашей собственной силы и способности. Греховное побуждение, конечно, накладывается на гордыню (и коренится в ней), но обратите внимание, как оно проглядывает в словах царя: моей могучей силой. Он собственными глазами видел, как Бог спас трех человек из пылающей печи, и все же по-прежнему выставляет напоказ то немногое, что может сделать своей силою.

Когда Навуходоносор смотрел на Вавилон, он видел царскую резиденцию — место комфорта и удовлетворения для царя, для него самого. Он видел весь мир как средство удовлетворения своих собственных желаний. Мы наблюдали, как такое мышление развращает и разрушает жизни и служение, не так ли? Сколько пасторов и лидеров получили известность и в конечном итоге воспользовались своим влиянием, чтобы служить самим себе (теряя при этом свою репутацию)?

Благодать, с другой стороны, получает благословение как возможность для любви. «Так как каждый получил дар, — наставляет Петр блаженных, — используйте его, чтобы служить друг другу, как добрые управители разнообразной благодати Божией» (1 Петра 4:10). Павел также пишет: «Вы были призваны к свободе, братья. Только не употребляйте свободу вашу как возможность для плоти, но через любовь служите друг другу» (Галатам 5:13). Смиренные учатся следовать за Иисусом. Он использовал свою силу и положение, чтобы поднимать других, даже когда это означало уничижение себя «до смерти на кресте» (Филиппийцам 2:8). Во Христе Бог благословляет нас, чтобы мы были готовы и мотивированы благословлять других (2 Коринфянам 1:3-4).

Мы могли бы считать Навуходоносора странной и трагической аномалией, если бы не испытали такого же искушения в какой-то момент в нашей семье, на работе или в служении. Опять же, благодать поклоняется, но она никогда не поклоняется себе и никогда не питает иллюзий относительно своего собственного величия. Благодать радостно поет: «Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему воздаем славу, ради любви Твоей непоколебимой и верности Твоей!» (Псалом 115:1). Благочестивые служат, трудятся и любят «силою, которую дает Бог, — чтобы во всем прославить Бога через Иисуса Христа. Ему принадлежит слава и власть во веки веков. Аминь» (1 Петра 4:11).

Итак, преуспеваете ли вы или терпите неудачу, испытываете изобилие или нужду, делайте все — и принимайте все — во славу Божию (1 Коринфянам 10:31). Откажитесь от глупого обольщения, которое сбило наповал царя Навуходоносора, и наслаждайтесь удовлетворяющей и исполняющей наградой, зная, что все, что мы имеем, и все, что мы делаем, — от Бога, через Бога и для Бога.

Автор статьи — Маршалл Сигал, штатный писатель desiringGod.org

Источник 

Колебания маятника и реакционные страхи — вот как я описал бы свои первые несколько лет пасторского служения.

Я вырос в пятидесятнической церкви, где с раннего возраста видел проявления даров «знамения» (иные языки, пророчество, исцеление). Так что их открытая практика была для меня нормой, и поверьте, я испытываю глубокое чувство благодарности за свой жизненный опыт, ведь именно он позволил мне увидеть, как Бог действует через дары.

Это воздействие харизматической практики продолжалось и в мои подростковые годы. Однако за это время мой взгляд на дары начали подвергаться сомнению из-за того, что я воспринимал как их неправильное использование.

В своей доброте Господь использовал эти переживания, чтобы вызвать теологическую метаморфозу внутри меня. Он привел меня к людям, которые преподавали Библию так, как я никогда раньше и не слышал. Писание сменило зернистый черно-белый цвет на яркие цвета. И, прежде всего, Евангелие стало для меня ясным.

Эта метаморфоза включала в себя тяжелый багаж восприятия и недоразумения. Находясь в состоянии реакционной незрелости, я стал относиться ко всем харизматическим проявлениям с сомнением и осторожностью. Какое-то время я размышлял о сессационизме. Теологический маятник раскачивался с каждым днем. В конце концов, я перенял язык, который, как я слышал, использовали другие молодые реформатские пастора о харизматических дарах в церкви: «Открытый, но осторожный».

Теперь я пришел к убеждению, что был неправ, думая так. Я больше не хочу быть открытым, но осторожным; я хочу быть нетерпеливым и мудрым. Главная причина моей перемены — заповедь Апостола Павла: «Ищите любви и ревностно желайте даров духовных, особенно чтобы пророчествовать» (1 Кор. 14:1).

Павел не только говорит нам, к чему стремиться (все духовные дары, особенно пророчество), но и как (с искренностью и с целью любить других). Этот отрывок стал похоронным звоном для моей открытой, но осторожной перспективы, и сейчас я объясню почему.

«Открытость» подразумевает пассивность

Павел не выступает за простую открытость по отношению к дарам; он повелевает страстно и серьезно стремиться к ним. Как дети Божьи, мы не подходим к Божьим заповедям с пассивной непредубежденностью. Вместо этого мы преследуем их с силой Духа.

Быть открытым для практики духовных даров недостаточно, точно так же, как недостаточно быть открытым для слушания Бога в Писании или недостаточно быть открытым для сексуальной чистоты. Мы должны стремиться к этим качествам, если хотим испытать их так, как задумал Бог.

Мы не можем отвергнуть средства благодати и все же ожидать повиновения Богу всякой благодати.

Павел ясно дает понять, что страстное стремление — это средство, с помощью которого Бог предназначил нас испытать и получить духовные дары. Как и в случае с любым предназначенным Богом средством, мы не можем отвергнуть путь и ожидать достижения цели. Пассивная открытость харизматическим дарам — это отказ от средств, предназначенных Богом для их получения.

«Осторожность» подразумевает опасность

Как христианин, я верю, что Бог милостиво дает хорошие дары своим детям. И я верю, что Он до сих пор дарит подарки своим детям ежедневно, даже в мелочах.

Это привело меня к поразительному вопросу, который заставил меня раскаяться. Я задал себе вопрос, почему же я осторожно отношусь к некоторым дарам и откровениям моего Отца? В каком-то смысле я считал, что некоторые из Его даров по своей сути опасны. Я верил, что, если не буду слишком бдительным, дары моего Отца могут кому-то навредить.

Как дети Божьи, мы не должны подходить к добрым дарам нашего Отца со страшной осторожностью. Вместо этого мы должны подходить к ним с той радостью, с какой дети спускаются по лестнице рождественским утром.

Осторожность — это не правильное отношение детей к щедрым подаркам Отца.

Тем не менее, как мы можем защититься от злоупотребления духовными дарами?

Это невероятно важный вопрос. Злоупотребление духовными дарами реально, серьезно и всепроникающе. Это было реально в Коринфе, как ясно показывает 1-е Коринфянам. И это реально сегодня (некоторые из моих подростковых переживаний, описанных в статьях ранее, проливают на эту тему ясность).

В мои открытые, но осторожные годы я иногда описывал себя как «харизматика с ремнем безопасности». В моем сознании любовь, описанная в 1 Коринфянам 13 главе, была ремнем безопасности, который удерживал изначально опасную силу харизматического выражения от того, чтобы я  вылетел через теологическое лобовое стекло. Любовь служила своего рода противовесом проявлению харизматических дарований.

Бог открыл мне глаза на глупость этой ложной дихотомии.

Я не нуждаюсь в защите от даров моего Отца. Мне нужно знать, как правильно их использовать. Любовь — это не ремень безопасности, который защищает от внутренней опасности. Это канал, который направляет течение хорошей и славной реки.

Вот почему (по крайней мере, частично) Павел называет любовь «высшим путем» (1 Кор. 12:31), потому что она управляет. Это канал, по которому течет вся наша харизматическая экспрессия. Это линза, через которую мы видим мир, нуждающийся в дарах. Это мудрость, через которую мы приносим Его дары во славу имени Его.

Я хочу искать дары с неограниченным рвением и радостью, одновременно ища, как использовать дары так, как требует Писание: через самопожертвование и укрепление тела Христова.

Без такой мудрости, в конце концов, мы будем шумными гонгами и звенящими кимвалами (1 Кор. 13:1). Мы обретем дары, но не окажем длительного влияния на тело Христово или на мир в целом.

Без управляющего русла любящей мудрости не будет наделенной силой Духа, дающей жизнь реки. Всегда будет только застойное, своекорыстное харизматическое болото.

Вот почему я хочу быть одновременно энергичным и мудрым в своем стремлении и осуществлении всех духовных даров. Аминь, друзья мои!

Автор статьи — Хейден Хефнер, пастор молодежного служения церкви Бриджуэй в Оклахома-Сити

Источник

Одна из самых разрушительных угроз человеческой душе и целям, ради которых Бог создал и искупил нас — это скука. Мы не созданы для скуки. Наши сердца запрограммированы Богом для восторга и открытий, для все возрастающей радости и удовлетворения во всем, чем Бог является для нас в Иисусе и во всем, что Бог создал и делает ежедневно.

Вот почему скука — это дьявольское наслаждение, это его игровая площадка. Ему доставляет удовольствие нападать на души тех, кто не находит ничего, что могло бы взволновать и очаровать их сердца и умы. Скука делает человеческую душу все более уязвимой для сатанинского обещания удовольствия и удовлетворения в любых греховных начинаниях, которые, по его мнению, наиболее легко соблазнят нас.

Поэтому быть постоянно удовлетворенным в Боге — находить глубочайшую радость в познании Его, любви к Нему, созерцании Его красоты и доверии Его обетованиям — это наша величайшая защита от «лживых желаний» (Ефесянам 4:22), тех желаний, которые регулярно обещают дать нам то, на чем настаивает наш враг. Такие желания обманчивы, потому что через них сатана лжет нам. Он вводит нас в различные заблуждения и обманывает, заставляя думать, что уступка им и следование его побуждениям преодолеют скуку, которую мы все презираем и от которой мы все так отчаянно жаждем освободиться.

Вот почему обещание все возрастающей радости на Небесах так драгоценно для ребенка Божьего. Одна из худших и самых небиблейских из всех наших ошибочных представлений о Небесах заключается в том, что они окажутся вечностью бесконечной скуки, бесконечным циклом небесных повторов. В конце концов, когда мы пробудем там эти «десять тысяч лет» (как мы поем в гимне «Удивительная благодать»), что нам останется делать, да чем мы вообще будем там занимается?

Я часто слышал, как люди почти со страхом говорят о Небесах, основываясь на искаженном представлении о том, что, как только мы встретимся с Богом, испытаем Его присутствие и узнаем все, мы будем вынуждены сидеть, сложа руки и вертеть своими искупленными большими пальцами из-за отсутствия активности или чего-то нового, что можно открывать и познавать.

Невыразимая сладость

Никто не выступал против этой концепции вечной жизни на Небесах более энергично и убедительно, чем Джонатан Эдвардс (1703-1758). Именно Эдвардс первым открыл мне глаза на тот факт, что радость Небес будет постоянно возрастать, непрестанно расширяться, усиливаться, и что почти невообразимый восторг, который испытает каждый верующий, войдя в присутствие нашего великого триединого Бога, не является единовременным открытием, которое приносит единственный всплеск духовного удовлетворения. Эдвардс настаивал на том, что с каждым мгновением будет приходить все большее откровение какого-то до сих пор невидимого и неизведанного аспекта того, кто есть Бог. Таким образом, будет разжигаться огонь радости и очарования в наших сердцах.

Эдвардс апеллировал к этой истине о Небесах, доказывая, что сущность истинной религии состоит в том, что он называл святыми чувствами. Его точка зрения состоит в том, что мы познаем квинтэссенцию природы чего-либо, пристально вглядываясь в его высшее и чистейшее выражение.

Если мы можем узнать что-нибудь о состоянии небес из Писания, то любовь и радость, которые испытывают там святые, чрезвычайно велики и сильны; они поражают сердце самым сильным и живым ощущением невыразимой сладости, сильно волнуют, оживляют и увлекают их, делая их подобными пламени огня. И если такая любовь и радость не являются привязанностями, тогда слово «привязанность» бесполезно в языке. Скажет ли кто-нибудь, что святые на Небесах, созерцая лик своего Отца и славу своего Искупителя, созерцая Его чудесные дела и в особенности то, что Он отдал за них свою жизнь, ничем не тронули их сердца? (Религиозные Чувства, стр. 43)

Как говорит Эдвардс, «затрагивать наши сердца» — это удел каждой искупленной души. Но никогда (если предположить, что в вечном состоянии есть «время») мы не встретимся с завершением той радости, которая была нашей в тот первый момент, когда мы познали Иисуса. «Невыразимая сладость» созерцания лица нашего Спасителя никогда не может сравниться ни с чем, что мы видим или встречаем на земле. Мы никогда не достигнем той точки, когда сможем сказать: «Ну, это было здорово. Но с меня хватит. Неужели для меня больше ничего нет? Должен ли я провести остаток вечности в скуке из-за отсутствия понимания, информации или новых открытий в природе и деяниях Бога?»

Поклонение Бесконечному Богу

Но откуда мы знаем, что Эдвардс прав, когда говорит о Небесах как об удовлетворяющем душу переживании все возрастающей радости в Боге? Есть много текстов, к которым он мог бы обратиться, но здесь я обращу внимание на один аспект о Боге, который решает все предыдущие сомнения. Он приходит в форме вопроса: «Бесконечен ли Бог?»

Ну, конечно! Но какое это имеет отношение к тому, каким будет рай? Мое понимание бесконечности Бога означает, среди прочего, что Он бесконечен и неисчерпаем с точки зрения глубины своего характера и свойств. Понятие божественной бесконечности требует, чтобы не было конкретной суммы граней природы Бога. И каждая из Его непостижимых и неизмеримых черт характера не поддается исчислению. Другими словами, Бог никогда не поддается количественной оценке. Он не может быть ни пронумерован, ни подсчитан, ни исчерпывающе понят. Если в какой-то момент в вечном будущем кто-то из нас мог бы с полным основанием сказать: «Это все, что есть — я знаю о Боге все, что можно было только познать», то можно сделать один из двух выводов: либо вы сами являетесь Богом, потому что теперь вы всеведущи, либо «Бог», о котором вы знаете все, на самом деле вовсе не Бог.

Но апостол Павел поспешил напомнить нам, что «богатство, и мудрость, и знание Божие» имеют такую «глубину», что ни один ум не может полностью постичь его во всей его полноте (Римлянам 11:33). Точно так же Его «суды» и «пути непостижимы», и никто не может проникнуть в бесконечные глубины и обширные измерения «ума Господня» (Римлянам 11:33-34).

Из этого можно сделать только один вывод. На Небесах не будет и миллисекунды, когда мы не откроем для себя еще одну истину о Боге, другое измерение Его величия, дополнительную черту Его великолепия, силы, и славы.

Скука на Небесах? Вряд ли! Скука может быть одной из невыносимых мук тех, кто находится в аду, но для детей Божьих, которые с каждым последующим мгновением видят все больше красоты и величия, явленных в лице Иисуса Христа, Небеса никогда не перестанут быть местом, где мы постоянно возрастаем в знания и радости нашего Господа и Спасителя.

Я закончу словами самого Эдвардса, который говорит о святых на Небесах так, как подобает бесконечности Бога. Знание тех, кто на небесах, пишет он,

«возрастет до вечности; и если их знание, то, несомненно, их святость. Ибо по мере того, как они возрастают в познании Бога и в делах Божьих, тем больше они будут видеть Его превосходство; и чем больше они будут видеть Его превосходство, тем больше они будут любить Его; и чем больше они будут любить Бога, тем больше радости и счастья они будут иметь в нем вечно!» (Альманахи, 105 стр.)

Автор статьи — Сэм Шторм, пастор в Оклахома-Сити

Источник

Фото 

Образ героя. Его глаза заблестели. Ионафан приложил свою покрытую сахаром руку ко рту и продемонстрировал силу одного из благих даров Божьих в сотворенном Им мире. Это сила, которую мы все познали, даже испытали на вкус, и все же многие из нас настолько привыкли к ней, что уже с трудом узнают.

В этот момент усталая, голодная армия Израиля нуждалась в быстрой энергии. В тот день они «были в тяжелом положении», преследуя бегущего врага, но их царь Саул, отец Ионафана, дал опрометчивый обет: «Проклят человек, который ест пищу, пока не наступит вечер, и Я отомщу врагам моим» (1 Царств 14:24). Преследуя своего врага по горячим следам, люди вошли в лес и оказались окруженными Божьим промыслом: «вот, на земле был мед» (1 Царств 14:25). Золотой, вязкий, жидкий сахар — как манна, с медом, которая покрывала землю для народа Божьего каждое утро в пустыне (Исход 16:14). Бог все предусмотрел, но Саул, не обладая особой мудростью, дал свою глупую клятву.

Ионафан, однако, не слышал слов своего отца. Итак, он вошел в лес, получил божественный дар, и «глаза его заблестели» (1 Царств 14:27).

Войско Саула действительно настигло врага и победило его, но из-за опрометчивого обета Саула не есть «народ был очень слаб». Одержав победу, они потеряли самообладание и «набросились на добычу, взяли овец, быков и телят и закололи их. И народ ел их с кровью» (1 Царств 14:31-32). От какой боли и страданий они были бы избавлены, если бы, подобно Ионафану, «вкусили немного меда» (1 Царств 14:29, 43), чтобы осветить свои глаза и оживить свои силы.

В конце концов, их победа не обошлась без серьезных и ненужных трудностей. Народ спасает Ионафана от падения жертвой обета, и он объявляет безумие своего отца:

«И сказал Ионафан: смутил отец мой землю; смотрите, у меня просветлели глаза, когда я вкусил немного этого меду» — (1 Царств 14:29-30).

Дважды Ионафан говорит: «Немного меда». Ему помогла всего лишь маленькая капелька. Слишком многое сделало бы его еще не пригоднее для войны. Тем не менее, здесь, в этом, казалось бы, незначительном эпизоде в истории Израиля, мы имем то, что может быть нервирующим взглядом в наш современный мир, где мы окружены медом и испытываем большие трудности, ограничивая себя лишь немного.

Ложки сахара

С исторической точки зрения поразительно, сколько сахара мы потребляем сегодня. То, что в библейские времена было золотистой липкой жидкостью, сегодня приходит к нам в виде рафинированного белого гранулированного столового сахара, уже испеченного и сваренного в чрезмерных пропорциях во многих продуктах и напитках, которые мы потребляем ежедневно. По словам Джея Ричардса, «в 1700 году жители Запада ели очень мало сахара — скажем, четыре фунта в год. Даже в 1850 году мы в среднем получали всего несколько фунтов на человека в год. Так вот, теперь каждый из нас в среднем съедает более ста фунтов сахара в год…  большая часть его содержится в обработанных продуктах, которые даже не кажутся нам сладкими» («Eat, Fast, Feast» 42-43 стр.).

Оценки действительно различаются. «Американцы потребляют до 77,1 фунта сахара и связанных с ним подсластителей на человека в год, согласно данным Министерства сельского хозяйства Соединенных Штатов», но все же «Это почти в два раза больше, чем рекомендует министерство, основываясь на 2000-калорийной диете» («Варварская история сахара в Америке»). Но никто не сомневается в том, что объективно, наглядно и почти без исключения мы потребляем сегодня гораздо больше сахара, чем люди за всю историю, за исключением только прошлого столетия.

Ожирение среди американцев выросло почти на 30 процентов всего за последние три десятилетия, в то время как уровень диабета почти утроился. Было бы наивно считать сахар единственной причиной. И, возможно, столь же наивно не считать, что чрезмерное потребление сахара сыграло значительную, если не главную, роль. И, конечно, никто из нас не хочет этого слышать, потому что это так вкусно! Что даже один день без сахара мы себе и представить не можем.

Тяжелее, медленнее, не здоровее

Для многих читателей это не новость. На протяжении более чем одного поколения растущий хор голосов предупреждал, что «мы потребляем намного больше сахара, чем наш организм способен вынести» («Что не так с современной диетой?»).

Имея дело с человеческим телом, даже самым ярым эволюционистам трудно избежать таких слов, как «оснащенный», «построенный» и «спроектированный» организм. Человеческое тело и мозг с их способностью двигаться и приспосабливаться — это самый впечатляющий шедевр во всем физическом творении, венец и кульминация творения тех первых шести дней (Бытие 1:26-31).

Божий добрый замысел приспособлен для работы с сахаром — как медленное высвобождение глюкозы, когда пищеварение расщепляет сложные углеводы, так и ее быстрое высвобождение из простых углеводов (ни одно из них не происходит быстрее и труднее, чем когда мы пьем сахар с водой — безалкогольные напитки и соки).

Глюкоза, из сахара, может быть источником необходимой энергии для мышц, но она также токсична в кровотоке. Наш мозг призывает инсулин на помощь, чтобы удалить его из нашей крови, и когда мышцы, которые имеют мало запасов, уже хорошо снабжены, сахар превращается в жир и хранится в хорошем центральном месте — в отходах и бедрах. Несмотря на популярный миф о том, что употребление жиров делает наш организм толстым, именно чрезмерное потребление сахара для большинства из нас, сидящих на современной диете, вносит гораздо больший вклад в наши нежелательные жировые запасы.

К сожалению, поколение за поколением те, кому поручено изображать Бога в Его сотворенном мире, становятся тяжелее, медленнее, ленивее и более нездоровыми.  Растущая череда болезней, таких как ожирение, болезни сердца, высокое кровяное давление, диабет 2 типа, инсульт и рак, сокращают и обременяют дыхание пара нашей жизни еще больше, чем уже есть.

Маленькая теология меда

Многие сегодня могут быть удивлены, обнаружив, что в Священном Писании есть вечные истины, касающиеся нашего современного недуга — сахара.

Сахарный тростник был редкостью на Ближнем Востоке в библейские времена и получил неясное упоминание в одном или двух текстах (как «сладкий тростник» в Исаии 43:24; Иеремия 6:20). Но то, что не было неясным, и является одним из великих концентрированных источников глюкозы, с той же сладостью, что и столовый сахар — это мед. На страницах Священного Писания есть «немного теологии меда» — и те из нас, кто сегодня запутался в том, что делать и чего не делать для себя и для своих детей, могут получить помощь и ориентацию в простых библейских истинах.

Ешьте мед – это хорошо

Пословицы дают нам два ключевых ориентирующих слова. Первая — это Притчи 24:13:

«Ешь, сын мой, мед, потому что он приятен, и сот, который сладок для гортани твоей».

Сахар, и то, что он «сладок на ваш вкус» — это Божья идея и хороший замысел. Мало того, что у нас есть история о том, как глаза Ионафана засияли, но снова и снова, начиная с горящего куста (Исход 3:8), Бог обещает дать своему народу землю, по Его словам, «текущую молоком и медом», что является явно хорошим даром.

Мед отождествляется со сладостью, приятностью на вкус (Иезекииль 3:3; Откровение 10:9, 10), как лев с силой (Судьи 14:18). Бог дал не только пищу своему народу в пустыне, но и манну вкусную — «как облатки с медом» (Исход 16:31).

Люди Ветхого Завета относились к меду как к ценному продукту и ресурсу: среди «избранных плодов земли» (Бытие 43:11), пригодных для того, чтобы дать царю (2 Царств 17:29) или пророку (1 Царств 14:3), или самому Богу как к первым плодам поклонения (2 Хроники 31:5). Мед может быть знаком процветания и изобилия (Исаия 7:15, 22), даже царственности (Иезекииль 16:13). Слово «Мед» даже стало ласкательным именем, которое муж и жена могли бы кооптировать друг для друга, как это делали влюбленные в Песне Песней (4:11; 5:1), и до сегодняшних дней.

Однако мед обладает достаточно мощным эффектом влияния на организм. И это не должно быть сюрпризом для христиан, особенно которые узнали об этом, например, в супружеской близости. Самые драгоценные и сладкие дары Бога могут быть главными мишенями нашего греховного мира, плоти и дьявола. Опять же, Притчи звучат ориентирующим словом:

«Как нехорошо есть много меду, так домогаться славы не есть слава. Что город разрушенный, без стен, то человек, не владеющий духом своим» — (Притчи 25:27-28).

Ярко выраженная польза меда требует добродетели самоконтроля, отсутствие которого вскоре уничтожит пользу. Так же и другое предостережение, ранее в той же главе: «Нашел ты мед — ешь, сколько тебе потребно, чтобы не пресытиться им и не изблевать его» — (Притчи 25:16).

Предупреждение профессора Слагхорна своим ученикам из Хогвартса о «Жидком зелье Удачи» с таким же успехом можно применить к сахару: «Слишком много хорошего, знаете ли… очень токсично в больших количествах. Но можно увидеть пользу, если принимать скупо и очень редко».

Покрытый сахаром

Точно так же, как Ионафану повезло найти в лесу немного меда, и, зная ему меру – он набрался сил, так и мы сегодня, окруженные лесом сахара, который является современной жизнью, должны контролировать свое питание. Как и в случае с сексом и алкоголем, мы учимся с величайшей осторожностью относиться к величайшим Божьим дарам, потому что они весьма сильны.

Подумайте, что эта мгновенная сладость во рту, будь то мед или сахар, стала представлять в обычной речи. «Покрытый сахаром» — это не комплимент; сахар стал символом «пустых калорий», сиюминутного удовольствия, за которым вскоре последует «крах». Притчи 5:3 даже предупреждают, что «с губ запретной женщины капает мед». Здесь есть парадигма: чувствовать себя хорошо в секундном моменте, но с большим сожалением и отвращением  в будущем (Притчи 9:17; 20:17; Иов 20:12).

Еще до того, как Бог привел свой народ в «землю, текущую молоком и медом», Он заранее предупредил их о том, что же такая роскошь произведет в них из-за их греха. Эти предостережения мы также должны сегодня принять всерьез. Со временем они перестанут бережно обращаться с Его подарками:

«ибо Я введу их в землю, как Я клялся отцам их, где течет молоко и мед, и они будут есть и насыщаться, и утучнеют, и обратятся к иным богам, и будут служить им, а Меня отвергнут и нарушат завет Мой» — (Второзаконие 31:20).

В грехе народ Божий пришел, чтобы присвоить себе Его дары и, в конце концов, оставить Его. Даже к «меду из скалы», которым Он снабдил их, чтобы сохранить им жизнь в пустыне (Второзаконие 32:13; Псалом 80:17), они стали относиться легкомысленно: «И утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его, и презрел твердыню спасения своего» (Второзаконие 32:15).

Мало того, что наш Бог — тот, Кто дает мед своему народу в пустыне, сладость среди наших изнурительных времен, но и Его слова «слаще также меда и капель сотов» (Псалом 18:11). «Как сладки слова Твои на вкус мой», — воспевает Псалом 118:103, — «слаще меда для уст моих!»

И в отличие от меда и сахара, вы не можете иметь слишком много сладости Бога. И наше желание получить от Него как можно больше может помочь нашей сегодняшней склонности переходить от чрезмерного потребления к чрезмерной реакции и обратно.

Библейское богословие меда предостерегает от обеих сторон сегодняшней сахарной пропасти. Мы склонны впадать в крайности: злоупотреблять Божьим добрым даром через самонадеянность и чрезмерное потребление, или ошибочно избегать и чрезмерно реагировать, рассматривая как зло или просто отравляя то, что Он дал всем нам как добро.

Наслаждайтесь позицией «немного меда» и все в вашей жизни будет благословлено Богом!

Источник

Фото 

Прошло 15 лет с тех пор, как я переехал в страну цитрусовых, солнца, суккулентов и прибоя, и пустил здесь новые корни. Мне нравится это место, но чем дольше я нахожусь в Калифорнии, тем больше я ценю места Среднего Запада, которые сформировали меня; тем больше моя душа тоскует. В некотором роде меня охватывает «Sehnsucht» — что с немецкого означает «страстное желание», уехать подальше от почвы Оклахомы и Канзаса, которые сначала питали меня.

Эти чувства бурлили с новой силой внутри меня, когда я читал прекрасную новую книгу Грейс Олмстед «Вырванные с корнем: восстановление наследия мест, которые мы оставили позади» и размышления Венделла Берри о месте, членстве и сложных способах, которыми экосистемы (будь то фермы, семьи или церкви) процветают из–за длительных обязательств или страдают из-за их отсутствия.

«Иногда вы не чувствуете и не понимаете своих корней, как они делают вас тем, кем вы являетесь, пока вас не выкорчевали» (8 стр.), — пишет Олмстед, обрамляя книгу как упражнение в различении того, остается ли она на своем пересаженном месте (Вирджиния) или возвращается на свое формирующее место (Эммет, Айдахо). Но хотя книга «Вырванный с корнем» отчасти читается как мемуары, это также произведение широкого резонанса. Действительно, это настоятельный призыв восстановить любовь к особенностям укорененной локальности в мире гомогенизации, мобильности и разъединенности.

Вырванные с корнем: Восстановление наследия тех Мест, которые мы оставили позади

В крошечном фермерском городке Эмметт, штат Айдахо, есть два типа людей: те, кто уезжает, и те, кто остается. Те, кто уезжает, отправляются на поиски более зеленых пастбищ, лучшей работы и учебы в колледже. Те, кто остается, вынуждены бороться с истончением общин, ужесточением государственной политики в области сельского хозяйства и экологическими проблемами. Избегая как сентиментальной преданности прошлому, так и слепой веры в прогресс, Олмстед раскрывает способы, которыми современная жизнь атакует все наши корни, как метафорические, так и буквальные. Она ставит читателей лицом к лицу с проблемами, оставшимися после нашего стремления к самосовершенствованию, экономическим возможностям и так называемому росту.

В конечном счете, она приходит к нелегкому для себя выводу: можно культивировать привычки и практики, которые способствуют укорененности, где бы вы ни находились (Пингвин Рэндом Хаус. 272 с.).

Олмстед, журналист из Вашингтона, сплетает личную историю с откровенными репортажами о тревожных тенденциях в американском агробизнесе и фермерской жизни. Таким образом, искоренение имеет последствия для политической и экономической политики, а также для наших личных привычек: физической и духовной привязанности к людям и местам, которые нам даны. Но все это взаимосвязано. Это одно из удивительных достоинств этой книги, как по стилю, так и по содержанию, а также, своего рода упражнение в интегральной экологии, которое заставляет читателей мыслить за пределами простых ответов и партийных категорий.

Книга об истинной любви к месту (а не о сентиментальной ностальгии). «Вырванный с корнем» учитывает плохое наряду с прекрасным. Это не просто элегия о времени и месте, которых больше никогда не будет. Это вдохновляющий призыв взять на себя обязательства и пустить корни, где бы мы ни находились.

Почему у нас нет корней

Читая «Вырванный с корнем», я несколько раз вспоминал фильм «Кочевье». Этот фильм вовлекает американскую пограничную мифологию беспокойного блуждания, в которой свобода открытой дороги и исследования имеют приоритет над преданной, стабильной вовлеченностью в определенном месте. Фильм запечатлевает одинокую печаль хронически лишенной корней души, стойкой к риску и потенциальной боли долговременной принадлежности.

Но «Вырванный с корнем» также захватывает эстетическую привлекательность и романтику такой жизни. Мир огромен и прекрасен — всегда есть еще один изгиб реки, который нужно исследовать, еще один вид животного, который можно увидеть, еще один клочок почвы, который можно попробовать в течение сезона. Эта эстетическая привлекательность особенно заметна в такой разнообразной и дикой стране, как наша, где мобильность «снова в пути» и свобода начать все сначала в другом месте уже давно считаются ценностями.

На протяжении всей книги Олмстед использует архетипические американские категории «бумеров» и «стикеров» Уоллеса Стегнера. Олмстед говорит, что менталитет бумера капиталистических амбиций — извлекать ценность из места, а затем двигаться дальше, вызвал духовный, экономический и экологический хаос. В то время как бумеры берут землю и идут дальше, стикеры «сеют благословения в почве на десятилетия вперед» (213). Стикеры заботятся о своем экономическом благополучии так же, как и все остальные, но они рассматривают здоровье как нечто более целостное, чем просто максимизация прибыли.

И все же прилипание становится все более контркультурным. Олмстед отмечает зловещее истощение поколений, происходящее на американских фермах. Все меньше и меньше молодых людей, выросших на ферме (которые лучше всего подходят для продолжения семейного дела и профессии), хотят продолжать работу своих родителей. Они предполагают, что лучшие экономические возможности находятся в другом месте. И поэтому самые умные из сельских жителей редко остаются там. Но родившиеся на фермах бумеры — это лишь часть большой истории. Сегодня все стремятся к безродности и беспокойству. Нас всех манят более зеленые перспективы жизни где-то в другом месте, чем там, где мы находимся. Почему?

Одним из основных факторов, подрывающих нашу укорененность в материальном сообществе и месте, являются цифровые технологии. Хотя Олмстед не комментирует это в своей книге, это огромный фактор, способствующий нашей безродности. Когда мы все чаще проводим свою жизнь в экранах мобильных телефонов, в бизнесе миллионов отдаленных мест и «осознаем» (часто приукрашенную) захватывающую жизнь в Instagram, мы не можем не разочароваться в нашем реальной жизни и людях, которые нас окружают.

Мы можем легко тратить всю нашу эмоциональную энергию каждый день, вкладывая ее в абстрактные онлайн дискуссии, заголовки из далеких мест и взаимодействие с людьми, которых мы никогда не встречали в автономном режиме. Мы остаемся без резервов энергии, чтобы инвестировать в людей и проблемы в наших реальных домах и сообществах.

Виртуальная реальность интернет-пространства может стать для нас более заманчивой, чем реальность нашего физического пребывания. Неудивительно, что у нас нет корней.

Укоренившееся членство в христианском ученичестве

Но отсутствие корней не ведет к духовному или материальному здоровью. Ни для отдельных людей, ни для общества.

Хотя Олмстед напрямую не проводит богословских или церковных параллелей через концепции в своей книге, их приложения многочисленны. В этом параграфе, посвященном опасности ведения сельского хозяйства в изоляции и необходимости общинного членства, вы можете изменить каждый термин «фермера» на «христианина», и смысл будет прослеживаться тот же:

«Фермер нуждается в соседях. Крестьянину нужна церковь. Фермер нуждается в ассоциациях, обществах и советах. Фермер нуждается в наставниках и подопечных. Когда фермерское сообщество работает, оно добрососедское и многопоколенное».

Как в сельском хозяйстве, так и в христианской жизни индивидуалистическая самостоятельность опасна. Мы процветаем в христианской жизни, когда признаем свою взаимосвязь с другими. Тело Христово — это экосистема взаимообогащающих, взаимозависимых частей, мало чем отличающаяся от здоровой фермы. Рассмотрим это сельскохозяйственное определение и его параллели с христианской общиной:

«Корни поглощают воду и питательные вещества из почвы. Они закрепляют и поддерживают растение, которое мы видим над землей. Но корни также необходимы для благополучия самой почвы — части сложной живой системы, которую мы часто игнорируем, потому что она находится у нас под ногами» (65 стр.).

Как в подземной почве, так и в церкви: переплетение корневых систем множеством растущих христиан создает более плодородную экосистему для каждого. Мы нужны друг другу. И все же преданное членство в церковной общине — это трудная и запутанная задача.

«Членство в браке, в общине, на месте — тяжело и иногда болезненно», — справедливо замечает Олмстед. «Это часто требует самоотверженности и потери независимости. Это требует огромного смирения. Но это хорошо влияет на нас» (196 стр.). И все же доброта укорененной взаимозависимости часто не проявляется, пока мы не узнаем, насколько неудовлетворительной оказывается независимость без корней.

Укорененные растения, а не перекати-поле

Такая книга, как «Вырванные с корнем», напоминает нам, что в нашей духовной жизни, а также в нашей экономической и социальной жизни мы не предназначены для того, чтобы быть перекати-полем, романтически парящим по равнинам. Скорее, мы должны быть плодоносящими растениями, растущими вместе в саду.

Наши корни должны быть переплетены и постоянно углубляться в богатую почву, питаемую Богом (Пс. 1:1-4), приносящую плоды, производящую жизнь и культивирующую порядок на нашем конкретном участке Земли.

Источник 

Фото 

«Бог все еще благословляет материальными и физическими дарами?»

Возможно, вы слышали подобный вопрос во время изучения Библии среди своей домашней группы. На такие вопросы часто отвечают «нет». Бог благословляет свой народ духовно, как сказано в Послании к Ефесянам 1:3. Бог «благословил нас во Христе всяким духовным благословением на небесах».

Но правда ли это? Представляет ли Библия Божье благословение как физические дары в Ветхом Завете и духовные реальности в Новом? Как и многие теологические истины, наши категории «или-или» не в состоянии точно передать послание благословения, представленное во всей Библии. Вот три причины, по которым христиане не должны так быстро воспринимать Божье благословение как духовное, исключая материальное.

Физическое, Духовное, Реляционное

Желание Бога благословить свой народ прослеживается в первой главе Библии:

«И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт. 1:28).

В этом первом случае божественного благословения Бог благословил свои создания расти численно и властвовать в качестве наместников Господа на земле. Благословение связано с Божьим народом, живущим послушно и таким образом испытывающим полноту жизни, которую Он предназначил для своих великих и неповторимых созданий.

Благословения звучат во всей книге Бытия, даже когда мы слышим отголоски Бытия 1:28 в словах, данных Ною после потопа (Быт 9:1). Даже после катастрофического глобального суда Божий план благословения своих созданий остается нетронутым. Он хочет, чтобы Его народ жил, а не умирал в страданиях.

Мы не должны удивляться, когда благословение следует образцу Его благого замысла.

Нигде непреклонное желание Бога благословить свой народ не проявляется так ярко, как в обетовании, данном Аврааму в книге Бытия 12:1-3. Пятикратное употребление слова «благословение» в этих стихах повторяет Божье желание. И снова Божественный Автор сплетает воедино темы благословения, потомства и господства на земле. Его план всегда включал материальный мир, который Он вызвал к жизни, и Его программа благословения, опосредованная Авраамом, в конечном счете, приведет к его восстановлению.

Бог создал свой народ как духовных и физических существ, предназначенных для взаимоотношений — как с Самим Собой, так и с другими. Мы не должны удивляться, когда благословение следует образцу Его благого замысла. До грехопадения жить в Божьем благословении означало знать полноту жизни в Его присутствии физически, духовно и во всех отношениях. Удаление любой из этих категорий из нашего представления о Божьем благословении, в конечном счете, уведет нас от картины, представленной в Его Слове.

Итак, если Божье благословение всегда было физическим и духовным, то почему в Послании к Ефесянам 1:3 подчеркивается только духовное благословение? Прав ли Павел в своем понимании ветхозаветных благословений? Абсолютно! Но вместо того, чтобы понимать «духовное» как не материальное, лучше понимать его как опосредованное Духом.

Павел понимал, что наше участие в Царстве Божьем на земле опосредовано Духом Божьим. Дух — это то, как мы переживаем жизнь (Рим. 8:6), убиваем грех (Рим. 8:13) и постигаем наше принятие в Божью семью (Рим. 8:15). Во всем этом Дух приходит к нам как «первые плоды» благословений Царства, как «гарантия нашего наследия, пока мы не овладеем им» (Еф. 1:13; Рим. 8:23).

Павел признал, что после того, как Иисус умер, воскрес и излил Дух, народ Божий теперь живет как граждане Царства, которое пришло, но еще не было полностью открыто. Это часто называют аспектом «уже/еще не» Царства Божьего.

Означает ли это, что христиане больше не испытывают Божьего благословения в виде материальных даров? Совсем нет. Бог может наделять своих детей хорошими подарками, когда пожелает, и многие христиане могут свидетельствовать о том, как Бог милостиво обеспечил их материально во время нужды или чудесным образом во время физической опасности. Эти добрые дары исходят от нашего Небесного Отца (Иакова 1:17) и должны побуждать к благодарению и хвале.

Дело, однако, в том, что эти свидетельства благодати не являются полнотой того, что Бог намеревается сделать для своего народа. В эпоху Царства «уже/еще не наступившего» есть времена «изобилия и нужды» (Фил. 4:12), но в Духе мы имеем все благословения, которые позволяют нам жить в довольстве (Фил. 4:13). Дух дает нам возможность жить верой и довольством в то время, когда Христос не царствует на земле и церковь часто сталкивается с гонениями.

Но это еще не конец.

Благословение в будущем

То, как мы думаем о Божьем благословении, напрямую зависит от того, как мы понимаем конец библейской истории. Слишком часто мы оперируем сокращенным взглядом на историю спасения, которая заканчивается, когда мы умираем как личности. Хотя мы можем этого не говорить, многие из нас воспринимают повседневную жизнь через призму «Когда я умру, все будет кончено». Это звучит нелепо, когда изложено так ясно, но мы редко думаем о том, что Бог собирается сделать с миром, когда мы больше не будем в нем.

То, как мы думаем о Божьем благословении, напрямую зависит от того, как мы воспринимаем конец библейской истории.

Божий план благословить мир через своего Сына не исчерпан до тех пор, пока он не создаст новое творение для своего народа. Заключительные сцены Писания указывают нам на благой конец Божий (Откр. 21-22). Там мы видим, как Его народ действительно приходит к переживанию полноты вечной жизни — с воскресшими телами в Его славном присутствии. Библейская история заканчивается не тем, что мы — духи, парящие на облаках, а тем, что мы — воплощенные личности, осуществляющие власть на новых небесах и земле Бога. Это гораздо больше, чем просто «духовные благословения» в узком смысле.

Благословение не является чем-то зарезервированным для духовной сферы — оно охватывает «все», что Бог намеревается сделать для своих детей (Рим. 8:32). Бог, благословивший нас во Христе, не остановится до тех пор, пока вся земля не будет принадлежать Ему и Его народ не будет вечно наслаждаться Его Божественным присутствием.

Автор статьи — Расти Осборн, доктор философии, баптистской теологической семинарии Среднего Запада, адъюнкт-профессор библейских и теологических исследований в Колледже Озарк.

Источник 

Фото 

От вечности целью творения и провидения было и всегда будет сообщение славы Христовой. «Все сотворено чрез Него и для Него» (Колоссянам 1:16). Эта цель — возвышение Христа во всем творении и провидении — не заканчивается в новом творении. Божье провидение не исчезает в грядущем веке. И его окончательный замысел не изменится — «чтобы во всем [Христос] был первенствующим» (Колоссянам 1:18).

На каждом этапе истории (даже до истории) эта вселенная задумана в Божьей мудрости — и управляется Божьим провидением — как театр для славы Божьей, полностью проявляющейся в славе Его благодати, разыгрываемой через славу Христа, которая наиболее ярко сияет в Его страданиях за недостойных мятежников.

Это было конечной целью с самого начала. И это конечная цель вечных веков в будущем. Павел ликует, выражая это в одном из самых щедрых обетований в Писании:

«Посадил нас на небесах во Христе Иисусе, дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе» (Ефесянам 2:6-7).

Каждый день во веки веков — без перерыва и без конца — богатства славы Божьей благодати во Христе будут становиться все более великими и прекрасными в нашем восприятии их. Все мы смертны, но Его силы, дары и богатства «неизмеримы» — а значит бесконечны. Поэтому мы никогда не сможем принять их полностью. Их всегда будет больше. Только бесконечное существо может полностью принять бесконечные богатства. Но мы можем и будем проводить вечность, поглощая все больше и больше этих богатств. Существует необходимая корреляция между вечным существованием и бесконечным благословением. Требуется одно, чтобы испытать другое. Вечная жизнь необходима для наслаждения неизмеримыми богатствами благодати.

Опыт — это абсолютно необходимое слово здесь — требуется одно, чтобы испытать другое. Павел уже говорил в предыдущей главе, что еще до сотворения мира Бог планировал сделать Вселенную — включая новое творение и грядущий век — театром не только для демонстрации «неизмеримых богатств Его благодати» (Ефесянам 2:7), но и для радостного «восхваления славы Его благодати» (Ефесянам 1:6, 12, 14). Это переживание подразумевается в Послании к Ефесянам 2:7. Что значит для нас — когда Бог вечно изливает на нас «неизмеримое богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе»? Это означает радость. Говоря словами апостола Петра, «радость неизреченная и прославленная» (1 Петра 1:8).

Войди в радость Своего Учителя

Это не просто естественная радость, которую мы могли бы произвести сами, даже в наших лучших проявлениях. Во время своего земного служения Иисус сказал о своем учении: «Сие Я сказал вам, чтобы радость Моя была в вас, и радость ваша была совершенна» (Иоанна 15: 11). Это поразительно. Это захватывающее дух желание — желание Сына Божьего — чтобы у нас была радость самого Иисуса.

И когда Иисус смотрел в будущее на великую расплату, которая произойдет при Его втором пришествии, Он представлял себе, как все верующие слышат слова Христа: «Войди в радость Господина твоего» (Матфея 25:21). Опять же, Он не просто говорит: «Отныне твои слезы будут вытерты, и ты будешь счастлив». Он говорит: «Войди в мою радость» Он уверяет нас, что мы не будем предоставлены самим себе в радости.

Я подчеркиваю это отчасти потому, что знаю: когда я проповедую или пишу о неизмеримом величии той радости, которую мы будем иметь во Христе вечно, люди часто отчаиваются, что когда-нибудь смогут почувствовать то, что я пытаюсь описать. Они смотрят на свою собственную личность, со всеми ее эмоциональными ограничениями, и говорят: «Даже в моем лучшем совершенстве чувство, которое вы описываете, для меня невообразимо». Я и сам часто так думал.

Но Иисус молится, чтобы мы чувствовали не только наши собственные совершенные чувства, но и сами чувства Бога (Иоанна 17:26). Он приглашает нас не просто иметь великую радость, но почувствовать Его искреннюю радость (Иоанна 15:11). Он приветствует нас не просто в счастливом раю, но в самом переживании своего собственного счастья. Мы настолько изменимся во время второго пришествия, что будем наслаждаться славой Христа, насколько это возможно для конечного создания.

Это будет вечная работа Святого Духа — принимать радость Отца в Сыне и радость Сына в Отце и делать их нашей радостью, открывая нам славу Отца и Сына во все возрастающей мере. Это будет всепоглощающее, богославляющее, христовозвеличивающее, духовно-зависимое переживание «неизмеримого богатства благодати Его в благости к нам во Христе Иисусе».

Вечная радость Бога

Это переживание все возрастающей радости во всем, чем Бог является для нас во Христе, будет сущностью вечного прославления Бога в грядущие века. Солнце, луна и сияющие звезды будут славить Господа, Земля возрадуется, моря будут реветь от хвалы, а реки будут хлопать в ладоши, холмы будут петь от радости, а поля будет ликовать, деревья в лесу воспевать хвалу! Пустыня расцветет, как крокус (Псалом 95:11-13; 97:7-9; 148:3; Исаия 35:1). Сотворенный мир — освобожденный и совершенный (Римлянам 8:21) — никогда не перестанет возвещать славу Божью (Псалом 18:2; Римлянам 1:20).

Тем не менее, вся эта богооткровенная, боговозвеличивающая красота природы не достигнет своей высшей цели, пока не найдет отклика в хвалебных переживания купленных кровью детей Божьих (Римлянам 8:21). Слава Божья будет всепроникающим светом этой новой страны, но светильник этой славы будет Агнцем (Откровение 21:23) -памятным страданием, вечным зрелищем.

Совершенный театр Божьего творения будет славным и сияющим. Но драма — человеческое переживание Бога во Христе, а не театр, будет, прежде всего, возвеличивать Бога всепроникающего провидения. И несравненная красота, и ценность закланного Агнца будет главной песней вечности. И радость детей Божьих будет главным эхом бесконечных превосходств Бога — и средоточием Его вечного восторга.

Автор статьи — Джон Пайпер, пастор и основатель desiringGod.org

Источник 

Фото 

Сегодня я набросилась на уборку нашего дома, которую, как я себе представляю, постоянно выполняют другие, более прилежные и преданные домашнему хозяйству женщины: уборка, требующая передвижения мебели от стен, уборка под кроватями и прохождения пыльной тряпки по перекладинам стульев и потайным нишам книжных шкафов.

Домашняя рутина — это фоновая музыка за всем, что я делаю. Учеба и подготовка к служению сопровождаются жужжанием стиральной машины и ритмом непрерывного приготовления пищи. Зимой ненасытная дровяная печь требует ухода и подтапливания; а летом наш сад, так же требует к себе детального внимания.

Этот постоянный гул деятельности – хозяйство, уборка, стирка, готовка и вдобавок — дом, и одним из самых поразительных открытий в моей жизни было то, что можно найти полноценное и осмысленное существование среди всей этой отупляющей рутины. Оказывается, не только то, что вы делаете, создает жизнь. И никто не преподал мне этот урок сильнее, чем Элизабет Эллиот.

Автор и экономка

Двадцать семь лет назад я забрала с работы свою любимую кофейную кружку, личные дела и несколько образцов своей работы и полностью отказалась от карьеры в отделе кадров. Четыре ребенка младше восьми лет, домашнее обучение, церковное служение и огромный огород оставляли мало времени для глубокого изучения, но в самом начале я с рвением погрузилась в творчество Эллиот и обнаружила, что меня наставляют ее книги.

Вскоре я обнаружила, что Элизабет быстро проследила связь между рутиной домашней жизни и тайнами духовной практики. Хотя она стала востребованным оратором, и ее слова достигли (и до сих пор достигают) буквально миллионов через печатные издания и подкасты, на самом деле она утверждала, что больше всего наслаждается домашним хозяйством, потому что она знала, как выполнять его в удовольствии, и (в отличие от автора сегодняшней статьи) она знала, каковы будут результаты.

Ее внимание к деталям было частично поддержано директрисой школы-интерната, которая заявила: «Не ходите с Библией под мышкой, если вы не подметали под кроватью». Она не хотела, чтобы много духовных разговоров исходило от кого-то с грязным полом.

С ее совершенной дикцией, ироничным юмором и четким, без глупостей изложением Евангельской истины, Эллиот повлияла на мое обучение и воспитание, как никто другой, но она также сильно повлияла на мое отношение к домашним обязанностям.

Смесь твердости и грации

Хотя я и далека от стандартов Эллиот, я мотивирована ее утверждениями, что самодисциплина — в доме или где-либо еще — это радостное смирение и поклонение, «искреннее «да», призыву Бога», которое находит свой путь в жизни, прежде всего, через добросовестное выполнение небольших, невидимых задач.

Она помогла мне увидеть домашнее хозяйство как аналогию нашей духовной жизни в целом. Точно так же, как стряхивание крошек с обеденного стола никогда не станет чем-то конечным (по крайней мере, в моем доме!), так же, как и практика духовного формирования. Мы заботимся о здоровье и целостности нашей души, и каждый день будут появляться «крошки», которые нужно смахивать, и это хорошо, потому что это заставляет нас помнить о нашей тесной зависимости от Бога.

Евангельские основы Эллиот помогли удержать меня от чисто современного менталитета, поскольку она напоминает мне, что «дисциплина — это не мое притязание на Христа, а свидетельство Его притязаний на меня» (Joyful Surrender, 28). Мы воплощаем самодисциплину здесь, на земле, чудом благодати, в соответствии с руководящими принципами Писания, а также через вдохновение и поддержку Духа Божьего. То, что мы приносим в это уравнение, — это наша собственная воля как приношение Богу, «живая жертва» (Римлянам 12:1).

Эллиот так последовательно сочетала в себе мужество и грацию, что невозможно сказать — и бессмысленно гадать, — где кончается одно и начинается другое. Она говорила с уверенностью человека, который достаточно часто входил в послушание, который достаточно часто выбирал путь веры, чтобы узнать тайну, что возникающая в результате радость и углубляющаяся близость с Богом бесценны, даже когда послушание кажется маленьким и невидимым.

Приверженность ежедневной верности

Различные периоды жизни Элизабет, как мы знаем из ее книг, заставляли ее анализировать неписаные языки и сводить их к письму, действовать как мать-одиночка, гладить рубашки своего мужа, принимать гостей в своем доме в Новой Англии, путешествовать по всему миру в качестве оратора и осваивать технологии, чтобы выпустить более двух десятков книг. Она преданно изливала свою жизнь на служение Богу, убежденная, что все это было частью ее призвания. Ее «обязанности служителя» никогда не считались более важными, чем домашние дела.

Она знала (и научила меня видеть), что служение по уходу и хранению всегда было частью Божьего благого плана для человечества. С самого начала Адам и Ева были назначенными Богом «соработниками», и, как сотоварищ по образу Божьему, я подражаю Богу, когда добросовестно занимаюсь работой, которая кормит, одевает и держит мою семью в необходимой дисциплине и порядке в нужное время

В наших обычных делах и в процессе приведения хаоса в порядок мы представляем себе Бога. Организация загроможденного шкафа, дезинфекция грязных подносов, раздача чистого и сложенного белья по четырем углам дома — все это так же спокойно и обыденно, как работа, которую Бог делает, чтобы поливать дождем свои деревья или, чтобы организовать манну, которая верно кормила поколение израильтян (Исход 16).

Работа по дому — Великая работа

Милосердие, справедливость и приготовление бутербродов разделяют одну и ту же территорию в системе ценностей небес, ибо Бог, Который трудится и трудился ради нас, приглашает нас присоединиться к нему в Великой поручении.

«Да явится на рабах Твоих дело Твое и на сынах их слава Твоя; и да будет благоволение Господа Бога нашего на нас, и в деле рук наших споспешествуй нам, в деле рук наших споспешествуй» (Псалом 89:16-17)

Пусть работа по ведению домашнего хозяйства продолжается, и пусть мы найдем удовлетворение в самой маленькой задаче, выполняемой с величайшей любовью в жизни, сосредоточенной на приобретении того, что мы никогда не сможем потерять.

Автор статьи — Мишель Морин

Источник 

Фото